«БОГ ЯВИСЯ ВО ПЛОТИ»

Возлюбленные во Христе мои братия, поистине велико и страшно таинство воплоще­ния Сына и Слова Божия, таинство неописуемое в его величии и необъяснимое в его духов­ной глубине. «Бог явися во плоти» (1Тим. 3, 16).

Сегодня исполняются молитвы о нашем спасении и воссоздании всех от века пророков и праведников. Сегодня завершается «смотрение исполнения времен» (Еф. 1, 10) и является выкуп, разрешающий наше пленение. «Слово плоть бысть и вселися в ны» (Ин. 1, 14), и мы Его «видехом очима нашима, ...и руки наша осязаша» Его (1Ин. 1, 1). «Тайна сокровенная от век и от родов... иже есть Христос в нас, упование славы» (ср. Кол. 1, 26–27) является ныне через божественное воплощение и распространяет обильный свет на предвечные советы Бога на­шего. Сокрытое от века и неведомое ангелам таинство теперь открывается, и два прежде раз­деленных мира, ангельский и человеческий, соединяются и приносят Богу совместное славо­словие. «Древняя мимоидоша, се, Быша вся нова» (2Кор. 5, 17). Поэтому наша Церковь так ра­достно и поет: «Новыми вместо ветхих, вместо тленных нетленными»159 сделало нас снисхождение и сошествие Спасителя нашего Бога.

Сегодня «Иже во образе Божии Сый... Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв» (Флп. 2, 6–7). Вот что об этом говорит великий светильник нашей Церкви святи­тель Иоанн Златоуст: «Человеком стал Бог, и богом человек...160 Вышний сошел вниз по домо­строительству, нижний же возвысился по человеколюбию [Вышнего]; Бог пришел на землю, а человек взошел на Небо»161, так что все объединилось в смешении: единым стал род Бога и человеков. Поэтому справедливо апостол Павел восклицает: «Егоже (Бога) есмы и род" (Деян. 17, 28).

Обратимся снова к святому апостолу Павлу, чтобы более определенно услышать боже­ственные тайны, сокрытые в советах Божиих: «Егда же прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего, раждаемого от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем» (Гал. 4, 4–5). Вот доказательство Божьего человеколюбия. «Приидите, возра­дуемся Господеви, настоящую тайну сказующе»162. "Христос в нас, упование славы» (Кол. 1, 27). В нас Христос – и никто другой. Христос в нас – и дьявол удален от нас. Христос с нами – и никто не может быть против нас. Христос рядом с нами – и мы через Него бу­дем рядом с Отцом. Христос в нас – и мы уже не принадлежим себе. Христос с нами и мы с Ним в славе Его, как Он об этом просил за нас Отца.

«И исповедуемо велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти, оправдася в Дусе, показася ангелом, проповедан бысть во языцех, веровася в мире, вознесеся во славе» (1Тим. 3, 16). В приведенном нами стихе, или лучше гимне, христоносного Павла к Тимофею описы­вается все значение божественного откровения, все таинство нашей веры, весь образ любви Божией к человеку и весь смысл сотворения мира, потому что «всяческая в Нем состоятся» (Кол. 1, 17). Человеколюбивая забота Бога о мире, Его Промысл о спасении человека и во­обще все божественное откровение – все это содержится и является в исполнении велией благочестия тайны, воплощения Бога Слова.

Явление Христа в нашей истории и жизни, говорит один из церковных богословов, ис­толковывавших святого Максима, есть и в правду исключительное, ни с чем не сравнимое и неповторимое событие, решающее для всего существования и жизни мира и человека в на­стоящее время и в вечности. Само Слово, воплотившись и став исторической личностью, де­лается мистическим центром всех живых существ и всего творения. И еще кто-то другой го­ворит, что через явление Христа в пространстве и во времени мир и человек приобретают в Нем разумность и смысл, спасение и вечное блаженство.

Однако давайте взглянем и на событие падения человека, которое стало прямой причи­ной снисхождения Божественного Слова. Бог знал о падении человека еще прежде, чем соз­дал его, однако не лишил свободы, чтобы не умалить его свойств как разумного существа, сотворенного по образу Божию: «Нераскаянна бо дарования... Божия» (Рим. 11, 29). Но будучи беспредельным в Своей любви и премудрости, Бог не оставил в тщете Своего вечного благо­воления даровать человеку уготованные ему блага и поэтому заранее задумал Свое «челове­колюбивое домостроительство» о спасении. Свобода человеческой личности была от начала включена в идею создания и, следовательно, грехопадение не оказалось «странным» и «не­ожиданным» для Бога. Более того, согласно св. Иоанну Дамаскину, Господь не пожелал, чтобы человеческий грех и дьявольское лукавство превзошли Его божественную благость, и поэтому позаботился о предельном проявлении Своей любви. Отсюда становится очевид­ным, что падению человека предшествовало предведение Бога и что Им было предуготовано божественное домостроительство о его спасении.

Таким образом, человеческая свобода не смогла разрушить замысла Божия, потому что оказалась странным образом заключенной в объятиях другой, широчайшей действительно­сти – божественного замысла о спасении и обожении мира через воплощение Слова. Дра­кон и древний змей похитил и привел в негодность образ Божий, человека. Но воля и любовь Божия управила все это таким образом, что Сам Бог стал человеком, чтобы вернуть ставший непригодным образ к его первообразной красоте. Вот и соответствующее этому замыслу та­инство: Тот, через Кого все произошло, Бог Слово и Сын Отчий, становится Сыном Челове­ческим и, восприняв нашу природу, остается навсегда «сугуб естеством, но не ипостасию»163.

Любовь Божия, проявленная через воплощение Бога Слова, – событие не случайное и немаловажное, потому что Слово Воплощенное для нас есть средоточие жизни и смысл нашего пребывания в вечности. Согласно святым Афанасию и Максиму, Христос делается центром нашей истории, праистории и метаистории. «Господь наш Иисус Христос есть на­чало, середина и конец всех веков, прошедших и настоящих и грядущих»164. Как Бог Слово, Единый от Лиц Святой Троицы, Христос принял всю человеческую природу в Свою Божест­венную Ипостась и стал началом и концом всех путей, ведущих к Богу, а через Свое обоже­ствленное человечество Он явил Себя «начатком» нового творения (см. 1Кор. 15, 23).

Вполне ясно, что божественное домостроительство, реализованное через воплощение Слова, представляет величайшую и глубочайшую тайну, если не считать еще одной тайной творение мира. Это великое событие не может выглядеть как простое посещение Богом на­шего мира с целью вернуть человечество, неким механическим способом, на прежнее место; оно является осуществлением необъяснимых «советов» Божией мудрости и любви о падшем творении. Советы эти состоят в том, чтобы воссоздать и, так сказать, экзистенциально утвер­дить это творение, то есть людей, в качестве сынов Небесного Отца и соучастников божест­венной Жизни через их сущностное единение со Христом, Воплощенным Словом. Вот что так поразило Павла, когда он воскликнул: «О, глубина богатства и премудрости и разума Божия!» (Рим. 11, 33) Господь наш Иисус Христос, став Великого Совета Ангелом, сверх все­го остального, чему Он нас научил, проповедал нам об Отце. Он причислил нас к Своим сотелесникам и сонаследникам и сделал с Собой единым телом и членами, а Сам стал нашей главой. Чего нам еще не хватает? Бога зовем со дерзновением Отцом, наученные Христом. Послушаем, каким образом Он делает нас родными Себе: «Иду ко Отцу Моему и Отцу ваше­му» (Ин. 20, 17); и, молясь, снова говорит: "Да любовь, еюже еси Мене возлюбил, в них будет и Аз в них» (Ин. 17, 26). Вот какова реальность божественного родства, в котором мы стали «причастницами божественного естества» (2Пет. 1, 4). Размышляя обо всех этих чудесных благодеяниях Бога, кто-нибудь может спросить сам себя: «И к сим кто доволен?»165 (2Кор. 2, 16)

Несмотря на это, ниспослание таковых дарований Богом имеет второстепенное значе­ние в сравнении с тем фактом, что Он, еще прежде этих даров, отдал за нас Своего Едино­родного Сына. Вот как об этом говорит св. Иоанн Златоуст: «Великие дарованы блага, но они становятся гораздо многоценнее вследствие того, что дарованы через Христа, потому что к нам, рабам, Бог послал не кого-нибудь из рабов, но самого Единородного». И снова: «Но не то удивительно, что Он отдал Сына, а то, что таким именно образом, так что Возлюб­ленный был заклан... Ничто так не велико, как пролитие Богом крови за нас»166. Поистине, то, что Бог «Своего Сына не пощаде» (Рим. 8, 32), несравнимо превосходит и усыновление, и про­чие дарования.

При таких обстоятельствах не остается сомнений, что воплощение Бога Слова гораздо более великое и ценное событие, нежели творение мира, и Новый Завет, по словам великого Златоуста, есть иное творение, которое ценнее прежнего: от первого мы могли жить, от вто­рого у нас есть преимущество добродетельно жить167. При первом творении человек был соз­дан последним из всех живых существ; во втором творении, то есть через воссоздание чело­века во Христе, происходит обратное. «Новый» человек воссоздается и обновляется первым из всех творений, которые еще ожидают освобождения от рабства и тления. Первое творение совершилось ради Адама; второе, новое творение, совершилось во Христе ради человека, чтобы как «в Том живет всяко исполнение Божества телесне» (Кол. 2, 9), так и мы в Нем ста­ли полноценными, достигнув «в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (Еф. 4, 13), и обогатились «во всяко исполнение Божие» (Еф. 3, 19). Вот «избыток Благодати и дар» Божий (ср. Рим. 5, 17)!

Истолковывая, что значит этот избыток богатства Благодати, св. Иоанн Златоуст гово­рит: «Мы получили от Благодати не столько, сколько нам было нужно лишь для упразднения греха, но гораздо больше. Ведь мы и от наказания избавились, и всяческого зла совлеклись, и родились свыше, и воскресли, предав при этом погребению ветхого человека, и были иску­плены, и освятились, и к усыновлению вознеслись, и оправдание получили, и стали братьями Единородному, Его сонаследниками и сотелесными с Ним, входим в состав Его Тела и, как тело с главой, соединяемся с Ним. Все это Павел назвал преизбытком Благодати, показав, что мы не только приняли лекарство, равносильное полученной ране, но приобрели и здра­вие, и благообразие, и честь, и славу и достоинства, намного превышающие нашу природу»168.

Но преизбыток Благодати распространяется и далее всего этого, потому что во Христе и через Христа уясняется цель всего тварного бытия, включая ангелов, поскольку и через них открывается сокровенная во Христе тайна Бога и Его многообразная премудрость; и цель эта состоит в соединении всего под главою Христом, «яже на Небесех и яже на земли в Нем» (ср. Еф. 1, 10). Во Христе исполняется замысел Промысла Божия о всем мире, домо­строительство Благодати Божией о всем творении, направленное на спасение, освящение и обожение всех в Богочеловеке. В самом деле, велико значение этой «тайны благочестия». Ныне стала известной «началом и властем на Небесных Церковию многоразличная премуд­рость Божия» (Еф. 3, 10), и сделалось единым стадо ангелов и людей, объединенных в еди­ную Церковь!

При всем этом через божественное воплощение, когда во Христе человеческая природа была приведена в ипостасное единство с божественной природой169, человек занял преимуще­ственное место в иерархии творения, что означает, что он поднялся даже выше ангелов. Ибо они «суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение» (Евр. 1, 14), тогда как человек, приобщившийся в Ипостаси Слова к Тому, о Ком сказано Богом От­цом: «Сын Мой еси Ты» (Евр. 1, 5), приобретает положение бога по Благодати. «Не от ангел бо когда приемлет воплотившийся Сын Божий, но от семени Авраамова» (Евр. 2, 16), то есть принимает человеческую природу. Итак, Сын и Слово Божие стал не Богоангелом, а Бого­человеком. И сказанное Апостолом о человеке, что Бог «умалил его малым чим от ангел» (Евр. 2, 7) также совершено воплотившимся Богом, Который возвысил человека выше ангелов и архангелов, «превыше всякого начальства и власти, и силы и господства, и всякаго имене именуемаго не точию в веце сем, но и во грядущем» (Еф. 1, 21). Таким образом, во Христе че­ловек воссел «одесную престола величествия на Небесех» (Евр. 8, 1). Вот какова «широта и долгота, и глубина, и высота» (Еф. 3, 18) таинства, совершенного Господом нашим Иису­сом Христом!

Позвольте мне привести вам еще один стих блаженного Павла, потому что его слова в моих устах сладки, как мед и соты, и я вижу себя человеком, обретающим «корысть многу» (Пс. 118,162). «Седе одесную престола величествия на высоких, толико лучший быв ангелов, елико преславнее паче их наследствова имя... Кому от ангел рече когда (Бог): седи одесную Мене, дóндеже положу враги Твоя подножие ног Твоих?» (Евр. 1:3–4, 13) Это место относит­ся к человечеству Христа, а не к Его предвечному существованию как Бога Слова, потому что как Бог Он всегда был, есть и будет «одесную» Отца. Итак, здесь Апостол говорит о че­ловеческой природе, которую, воплотившись, воспринял Христос. Думая и вспоминая об этом, я чувствую, как стучит мое сердце, и я забываю сам себя; приходя же снова в себя, я оплакиваю подобострастных мне грешников, которые по своей гордости, непослушанию и безрассудству отвращаются от такой Благодати и такого дарования, которое превышает попытку всякого описания и постижения.

Мы рассмотрели, насколько это было возможно, любовь и дар Господа нашего Иисуса Христа, и руководителями нашими в этом были Святые Отцы. Однако кто смог бы расска­зать о глубочайшем смирении Господа? Непостижимую глубину Его смирения невозможно будет описать никогда; навеки оно останется тайной. Господь явил Свою божественную лю­бовь через Свое неописуемое снисхождение и отдание Самого Себя в жертву; но Свое высо­чайшее смирение он показал через то, каким образом Он совершил Свою жертву. Он не от­вратился от бедноты и ничтожности нашей природы. «Невместимый везде, како вместися во чрево?»170 «Ходяй на крылу ветреню» (Пс. 103, 3) содержится в матерних объятиях Девы. Вмещающий в Себя всю вселенную и держащий ее в одной длани закутывается в жалкие лохмотья. Неописуемый в Своем Божестве Бог Слово, о Котором написано, что «несть тварь неявленна пред Ним» (Евр. 4, 13), помещается в самых дешевых яслях и, вместо Херувимов и Серафимов, живет вместе со смиренным скотом, который опознал Его, согласно пророку, во обличение нашей неблагодарности. «Высоким мановением Своего всемогущества в одно мгновение потрясающий всяческая» нуждается в молоке и в том, что соответствует младен­цам. Он не превозносится поклонением волхвов; не защищается, когда Ему угрожают; бе­жит, когда Его преследуют, и уходит, как беженец, в Египет, когда Ирод искал Младенца, чтобы Его погубить (см. Мф. 2, 13–14). «Во Своя прииде, и Свои Его не прияша» (Ин. 1, 11). С пеленок Он вкушает человеческую неблагодарность. Но несмотря на это, Он не выставляет Своего «я», но как говорит Евангелист, «бе повинуяся има», то есть Своим родителям (Лк. 2, 51).

Вседержитель Бог Слово, о Котором сказано: «Всяческая Тем и о Нем создашася» (Кол. 1, 16), снисходит с Неба. Он смиряется; будучи богат, становится нищим – тогда как человек, будучи по естеству и по положению глиной, превозносится и строит воздушные замки. Увы! «Человек – мера всех вещей»: этот тезис стал сегодня привычным для обывательской фило­софии и рационализма. Этим подразумевают, что человек все может, что все зависит от че­ловеческих знаний и способностей! Однако мы с вами, «взирающе на Начальника веры и Со­вершителя Иисуса, иже вместо предлежащия Ему радости претерпе Крест, о срамоте не­радив» (Евр. 12, 2), научимся тому, что лучший жизненный путь – это смирение Христово. Потому что Господь назвал Себя кротким и смиренным не по внешнему виду, а сердцем (см. Мф. 11, 29). Положим же это во основание всего нашего добраго подвига во Христе (ср. 1Тим. 6, 12).

Оглядывая вкратце сказанное нами о смирении и жертве воплотившегося Бога Слова, еще раз скажем, что Он соединил разделенное, собрал рассеянное, вернул заблудившееся, «уставил есть ангельская воинства к непреложению»171, пробудил лежащих долу, а вышних сочетал с нижними и таким образом все стали единой Церковью, единым гражданством, од­ним стадом с одним Пастырем во главе, по имени и по существу Иисусом. Ведь имя «Иисус» переводится как Спаситель: «Той бо спасет люди Своя от грех их» (Мф. 1, 21). Поистине, бла­жен, кто «сохранит сия, и уразумеет милости Господни» (ср. Пс. 106, 43).

Смиренная пещера, ясли и прочие скромные средства, которые были использованы Бо­гом Словом во время Его жительства во плоти, останутся в нашей памяти как вечные симво­лы неописуемого снисхождения Спасителя нашего Бога, направившего нас к вышнему, где наше житие есть (Флп. 3, 20). «Темже убо и мы..., братия мои, гордость всяку отложше и удобь обстоятельный грех с усердием и терпением вступим на поприще предлежащего нам подвига, взирающе на Начальника веры и Совершителя Иисуса» (Евр. 12, 1–2). Будем уве­рены в том, что "живот наш сокровен есть со Христом в Бозе; егда же Христос явится, живот наш, тогда и мы с Ним явимся во славе» (Кол. 3, 3–4).

Вместо заключения процитируем рождественское приветствие одного выдающегося богослова172: «С рождением Слова во плоти в этом мире родился весь Бог, вся истина Божия, вся правда Божия, вся любовь Божия, вся благость Божия, вся милость Божия. Поэтому все алчущие и жаждущие Бога и правды Его в своем духовном воодушевлении и неизреченной радости приветствуют все сущее и все творение христорождественским приветствием «Хри­стос родися», а со стороны тоскующей по Христу природы слышится умилительный ответ: «Воистину родися!». Аминь.

схимонах Иосиф Ватопедский