воскресенье, 7 июня 2020 г.


ДОРОГИЕ О ГОСПОДЕ БРАТЬЯ И СЕСТРЫ!

СЕРДЕЧНО ПОЗДРАВЛЯЕМ ВАС С ПРАЗДНИКОМ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ!


***

Единство «согласия»

  Так через Пресвятую Троицу человек приходит к простоте, а через простоту – обратно к Пресвятой Троице. Получается отсвет «Троического Единства» – человека с Богом и человека с самим собою. В праздник этот это даруется, но это же – затем, а не ранее, – продолжается и на других. Я же писал, что пред самою всенощною еще испытал чувство любви к братии (хотя это же испытывается на всякий праздник, а особенно на Пасху, но тут нет ничего противоречащего, ибо и в другие праздники даруется благодать Того же Духа Святого, Который ниспослан был в день Троицы. Но здесь начало Ее, источник, корень, и потому должно почувствовать Ее в нынешний день). И эта любовь к «братии» не случайна здесь, а связана тесно с праздником, – именно с «Троическим Единством».
  Я это почувствовал ясно – «от обратного». Расскажу факт. Вследствие некоторых причин я расстроился на одного из братии. И уже не доброе (а, лучше сказать, просто злое) чувство пронеслось в душе моей… Но я тотчас же «сказал», или почувствовал: эта нелюбовь совершенно несовместима с Троицей… Это было не рассуждение, а ощущение, «зрение», факт.
  На другой день было равнодушие к нему, – а это есть скрытая нелюбовь («не хочу видеть», – «не-на-видеть»), И опять ясно было: как я далек от Пресвятой Троицы!
  Боже, как мы далеки! А христианство есть именно жизнь в Троице. А после пришли и мысли. В Пресвятой Троице такое «согласие», что оно даже не «согласие», а «Единство». Мы призваны ныне – в день Ее воцарения – жить с Ней, в Царстве Ее, жить, следовательно, Ее духом и началами; а это есть Единство в Троице. Мы же, окаянные, – плохие «подданные» Богу: не имеем любви друг к другу.
  Разногласим. Враждуем. Все Лица в Пресвятой Троице живут «друг другом», а мы – равнодушны (в лучшем случае): нам «все равно» до «ближнего». Увы! какой же он «ближний», если мне «все равно», – он дальний, чужой мне! Бог – любовь (1Ин. 4:8); а мы – себялюбие. И лишь изредка, – как каплю небесную, Троическую, от Ее «Троического Единства» нисходящую росу, – почувствуешь на момент любовь, но потом она, точно небесная гостья – жар-птица райская, улетит. И снова остаешься во тьме бессветной хладности, в тартаре вражды и злобы.
  Однако помнишь о ней, – тоскуешь, мучаешься, каешься, плачешь, просишь. И знаешь, что ты далек, страшно далек от любви. Видишь, что «сам» не можешь ничего сделать с собою; значит, она есть Божий дар. Дар от «Троического Единства». И дар высочайший.
  Она-то и способна «сливать» людей воедино; давать «согласие», по образу Пресвятой Троицы. Поэтому в кондаке так и поется: «…егда же огненныя языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятаго Духа» – как источника объединяющей любви. И святые достигают этого богоподобного, Троице подобного единства. Кто не знает радостной ласки преподобного Серафима? А мне дано было своими глазами видеть подобную же радостную любовь – ко всем, и хорошим и дурным, – у блаженного старца о. Исидора Гефсиманского. У него все бывали. И все считали его «своим». Впоследствии некоторые из них были большими грешниками. И он их знал еще тогда, несомненно, как прозорливый; но принимал ласково. Один такой епископ впоследствии был самым видным «живоцерковником», – а у него был духовным сыном. Воистину он, как солнце, сиял на добрых и злых – богоподобно!
  Мы же лишь в зачатке, в семени, получаем этот дар. И на Пресвятую Троицу он дается нам, как «залог», как «задача», как закваска (Мф. 13:33). И нужно еще развивать его. Бороться. Поэтому неудивительно, что мы скоро выпадаем из этого «будущего» состояния: оно еще лишь «призвание» наше, а не состояние, не факт. Да так и в кондаке говорится: «В соединение вся призва» лишь, и дал силы к животу и благочестию (2Пет. 1:3), Духа Святого, от Своей «Божественной силы». И путь к этому долгий. Вот главные его этапы по апостолу Петру. Вера, добрые дела, рассудительность (знание), воздержание (аскеза, пост, бдение), подвиг терпения, непременно в благочестии (то есть в благочестивом, в кротком духе, ради Бога), братолюбие (то есть хотя бы сначала к своим братьям) и уже наконец – любовь ко всем (2Пет. 1:5–7).
  Вот где любовь Троице подобная: на конце! И это не мои указания, а святого апостола Петра. А он уж хорошо знал, что писал: от Духа говорил. И тогда лишь мы становимся причастниками Божеского естества (2Пет. 1:4), или Святой Троицы. Таковым «открывается» свободный вход в вечное Царство Господа. Да и как иначе? Можно ли войти в Царство любви недоброму? Мы и туда бы внесли холодность, и зависть, и нетерпеливость, и вражду. Мы и рай сделали бы адом.
  Отсюда, между прочим, самый неопровержимый вывод: только через веру и общение с Богом в Троице (в христианстве) возможно подлинное единение (сердечное, фактическое и практическое) между людьми. Поэтому – если между так называемыми «христианами» идет вражда – это признак прекращения общения их с Пресвятою Троицею, даже и потеря веры в Нее; первое – практическое неверие в Троицу, а второе – и теоретическое.
  Современный мир опять потерял веру в Пресвятую Троицу, а потому и выпадает из атмосферы любви! Эгоизм – личный и национальный – стал «двигателем жизни», а прежде «Дух Святой был Жизнеподателем». И никакие попытки устранить разногласия и вражду путем культуры, науки, союзов и лиг, и экономики, – не в состоянии объединить людей искренно и глубоко! И дело будет идти к катастрофическому концу, – когда совсем любовь иссякнет (Мф. 24:12). Воцарится эгоизм и царь его – диавол. Возвратится опять «держава» князя мира сего. Но тогда уже придет Судия миру – Сын Человеческий!
  …Кстати, в день отдания Пятидесятницы Евангелие положено читать именно о любви, – и специально благодатной, а не естественно «языческой», которую и «грешники» имеют, то есть не о любви к своим, не о любви к любящим, а о любви ко врагам (Мф. 5:42–48). Боже! какая высота!.. Голова кружится. Сердце, когда приходилось лишь «касаться» той высоты, терзается. А в этом-то и состоит богоподобное состояние христианина благодатного.
  Вот какова связь Пресвятой Троицы и любви. Церковь и есть воспитательница этой любви. Следовательно, Церковь готовит нас к Троическому единению – и между собою, а потом – с Богом. Вне Церкви – нет спасения. Поэтому вне Церкви, при всех попытках, будет лишь разложение: от Вавилонской башни – до конца мира. Загордились люди тогда: построим… до небес… сделаем себе имя… (Быт. 11:4).
   И за это сами были рассеяны по всему миру.
  «Егда снишед языки (речи) слия (смешал, спутал), разделяше языки (народы) Вышний…»
  Грозный урок!
  Но и одно единение в «организации» Церкви – не спасает, ибо это тоже вид – «себя». Не форма нужна, а дух любви, – он и составляет суть жизни Церкви. Поэтому католичество, хвалящееся стройностью организации папства, не удержало целой половины протестантского мира. И дальше не удержит.
  Так и в Православии: не столько каноны важны, их буква, – сколько дух канонов: благодатно-любовный строй жизни. Но и непризнание канонов свидетельствует об отсутствии любви.
  Итак, Церковь на земле есть отображение Царства Троицы. Как и пророк Моисей построил скинию по образу, который был показан ему на горе (Исх. 26:30), так и новозаветная скиния, Церковь, создана по образу небесному, Пресвятой Троицы. И Дух Святой через нее теперь «открывает путь во святилище» и даже в самое «святое святых» – ко Пресвятой Троице.
  Поэтому и принцип «соборности», – основанный на любви, смирении, – ведет к истинному единству. Итак, Пресвятая Троица требует от нас и веры, как общения с непостижимым Богом в Троице, и святости, как возвращения к богоподобной простоте бесстрастия; и любви, как отображения Единства Ипостасей, и смирения, как свойства противоположного разлагающей гордыне.

Комментариев нет:

Отправить комментарий